8

– Умерла? – сказал Проктор. – Умерла?

На мгновение перед его глазами появилась красная пелена. Его охватило желание искалечить этого человека – такое с ним случалось только раз или два в жизни, при крайней опасности и угрозе физического насилия. Ему пришлось напрячь всю силу воли, чтобы не смять трахею этого человека.

Огромным усилием воли он подавил свой позыв. Этот человек был просто мальчиком на посылках. Он мог сделать кое-что получше, чем умереть: он мог предоставить информацию.

– Расскажите мне, что случилось, – попросил Проктор тихим голосом.

Пилот с трудом проглотил слюну. Лицо у него посерело, покрылось потом, словно он вдруг понял, какая ему грозила опасность.

– Я почти ничего не знаю, – ответил он. – К сожалению, мало что могу вам сообщить.

– Скажите то, что знаете.

– Он не выпускал нас из кабины.

– Кто?

– Этот человек. Человек, который зафрахтовал самолет.

– Человек со шрамом?

Пилот кивнул.

– Что еще?

Человек снова проглотил слюну:

– Неприятности начались после нашей посадки в Акжужте. Я дремал в кабине. Марк – второй пилот – разбудил меня. Я увидел, как в самолет села другая девушка. Потом я услышал крики, звук тяжелого удара. И вот тогда… – Он помолчал. – Этот человек вошел в кабину и сказал, чтобы мы взлетали и оставались в кабине до посадки здесь, в Намибии. Он дал нам утки, сказал, чтобы мы пользовались ими, если понадобится.

Похоже, пилот увидел что-то в глазах Проктора, потому что слова посыпались из него как горох:

– Послушайте, я ничего не видел. В Шенноне она вошла в самолет на своих ногах. А когда мы приземлились здесь, ее увезли на каталке. – (Пауза.) – Когда мы пошли на посадку, он… проинструктировал нас. Что говорить официальным лицам, я имею в виду. Он сказал, что у нее всю жизнь были проблемы с сердцем. Смерть на больших высотах – это иногда случается.

– А блондинка? Кто она такая, эта блондинка?

– Не знаю. – Пилот покрутил головой. – Вы не могли бы отпустить немного?

Проктор ослабил хватку.

Пилот кивнул в сторону лобового стекла кабины:

– Вон он. Официальный представитель, который опрашивал нашего пассажира.

Он показал на невысокого человека лет шестидесяти, в форме. Тот стоял под осветительными приборами у терминала, в центре небольшой группы людей.

– Уж он-то знает больше всех, – сказал пилот.

Проктор посмотрел на него долгим тяжелым взглядом. Потом толкнул его назад в пилотское кресло и быстро вышел.


Когда Проктор подошел к группе, официальный представитель взглянул на него устало, но доброжелательно. У этого человека очень короткие, жесткие белоснежные волосы. Увидев Проктора, остальные отошли в сторону.

– Goeienaand[7], – сказал человек.

– Goeienaand, – ответил Проктор. – Мое naam – Проктор.

Он знал, что, хотя официальный язык в Намибии английский, большинство людей более бегло говорят на африкаансе – языке, который он немного изучил, участвуя в разных секретных операциях.

– Praat Meneer Afrikaans?[8] – спросил человек.

– Ja, ’n bietjie. Praat Meneer Engels?[9]

– Да, – ответил человек, переходя на английский с заметным акцентом.

– Baie dankie[10]. – Проктор указал через плечо на «бомбардир». – Я по поводу молодой женщины, которую увезли с этого самолета.

– Меня зовут Масози Шона. Я главный менеджер. – Он покачал головой. – Печально. Очень печально.

– Что произошло? – спросил Проктор.

Шона уставился на него:

– Простите, но почему вы интересуетесь этим делом?

Проктор помедлил мгновение.

– Моя дочь. На этом самолете летела моя дочь.

Лицо менеджера, и без того серьезное, приобрело скорбное выражение.

– Мне жаль. Очень жаль. Ее нет. Умерла в полете.

Проктор не спал – вернее сказать, не спал по-настоящему – более тридцати шести часов. С момента выезда из дома 891 на Риверсайд-драйв он постоянно пребывал в напряжении и испытывал ужасное волнение. И теперь он почувствовал, как что-то сломалось в нем. Он не заплакал – он не плакал с шести лет, – но голос его задрожал, а глаза увлажнились. Он не стал скрывать свое состояние, поскольку оно отвечало его легенде.

– Пожалуйста, помогите мне. Я… я преследовал их. Прилетел сюда слишком поздно. Asseblief…[11] Мне необходимо знать, что произошло. Вы меня понимаете? Необходимо знать.

Человек по фамилии Шона взял его под руку:

– Мне очень жаль. Я расскажу вам все, что знаю, хотя знаю я совсем немного.

– Что… что случилось с ее телом?

– Его увезли, сэр. На частном транспорте.

– А расследование? Патологоанатом? Почему ее не увезли в больницу… или в морг?

Человек покачал головой:

– Все было организовано еще до посадки. Встречать самолет вызвали доктора. Он провел первоначальный осмотр и подписал бумаги.

Проктор ничего не сказал.

Менеджер сочувственно пожал плечами:

– Вы должны понять. Я тут главный менеджер, но я не владею ситуацией.

Проктор понял. Это вам не Америка. За определенную сумму денег можно обойтись и без протоколов.

– Но моя дочка, – услышал Проктор свой голос. – Моя маленькая девочка… Вы абсолютно уверены, что она умерла? Как я могу знать, что это и в самом деле она? Может, это был кто-то другой.

Менеджер немного оживился:

– У меня есть способ помочь вам удостовериться в этом.

– Что угодно.

Колебание.

– Наверное, для вас это будет нелегко.

Проктор отмел его слова взмахом руки.

– Тогда идите за мной.

Человек повел его в терминал, через несколько открывающихся в обе стороны дверей, потом вниз по довольно убогому, явно служебному коридору. Ближе к концу коридора он открыл одну из многочисленных дверей и жестом пригласил Проктора войти. В комнате стояли столы и с полдюжины видеомониторов с компьютерами. Когда они вошли, двое мужчин в рубашках с короткими рукавами подняли голову. Несколькими короткими словами на африкаансе Шона выпроводил их из комнаты.

Он посмотрел на Проктора:

– А теперь, боюсь, я должен попросить вас о некотором возмещении. Поймите, это не для меня, но… – Он кивнул в сторону двух человек, только что вышедших из кабинета службы безопасности.

– Конечно. – Проктор вытащил из сумки несколько купюр.

Шона сунул деньги в карман и показал на ближайший монитор:

– Тут не много.

Он сел за стол, Проктор встал рядом. Несмотря на малые размеры и запущенный вид кабинета, система наблюдения аэропорта была на относительно современном уровне. Шона набрал на клавиатуре несколько команд, вытащил DVD из ближайшего компьютера, посмотрел на кассетницу рядом, вытащил другое DVD с надписью красным маркером и вставил его в компьютер.

Он снова постучал по клавиатуре, и на экране появилось зернистое изображение с таймкодом. Это был «бомбардир» – самолет Диогена. Пассажирская дверь открылась, был спущен трап. Проктор увидел, как человек в полотняном костюме, вероятно доктор, поднялся по трапу в самолет, а за ним двое санитаров в медицинской одежде. Шона ускоренно прокрутил запись вперед. Из двери появился доктор с пачкой бумаг в руке. За ним вышла молодая блондинка, незнакомая Проктору. Даже на записи низкого качества он разглядел ее точеные скулы и светлые глаза. За ней шли два санитара с носилками. На носилках лежало тело, укрытое простыней. Затаив дыхание, Проктор следил за тем, как санитары с трудом спускаются по ступенькам из пассажирского отделения. Когда они добрались до последней ступеньки, первый санитар споткнулся, тело на носилках слегка сдвинулось и простыня частично соскользнула с лица.

– Остановите! – вскрикнул Проктор.

Изображение замерло. Проктор подался к экрану и уставился на него, не веря своим глазам. Его мир рухнул.

Остановленный кадр – зернистый, пересеченный горизонтальными линиями, которые медленно поднимались по экрану, – говорил сам за себя. Картина была слишком очевидной: темные волосы, полные губы, широко раскрытые фиалковые глаза, прекрасное некогда лицо, замершее в гримасе ужаса.

Проктор опустился на ближайший стул. Больше обманываться было нельзя. Констанс умерла. Никакими сердечными заболеваниями она не страдала. Она не могла умереть от естественных причин; ее убили. Убили! И убийцей был Диоген.

Смутно, словно издалека, он вновь услышал голос главного менеджера.

– Сочувствую, – проговорил тот, ломая руки в искреннем волнении. – Очень вам сочувствую. Но… вы хотели быть уверены.

– Да, – сказал Проктор, не глядя на него. – Спасибо. Мне… мне нужно их найти. Это плохие люди. Вы имеете какое-нибудь представление о том, куда они увезли тело?

Небольшая заминка.

– Они уехали из аэропорта без доктора. Это я знаю, потому что видел, как тот уехал. Понимаете, обстоятельства были необычные даже для здешних мест. Они отправились в пункт проката автомобилей – джипов, пикапов, машин для езды по пустыне. Это рядом с аэропортом, по другую сторону бизнес-парка «Миллениум». Это единственное заведение, которое работает после наступления темноты. Они положили носилки в ожидающий их фургон и поехали.

Проктор вскочил на ноги.

– Сейчас уже очень поздно, – заторопился Шона. – Они наверняка закрылись…

Но он говорил с пустотой. Проктор исчез.

Загрузка...